Свои фотографии Кафиль Амиров сравнивает с детьми:
— Любимых снимков у меня нет. Вот спросите у человека, имеющего пятерых детей, кого из них он любит больше? Все родители ответят, что любят своих детей одинаково. Так же и с фотографиями. Они все разные. Их нельзя сравнить, каждая дорога по-своему. Всегда интересна фотография, которая снята последней. Над ней долго работаешь, доводишь до кондиции. А спустя какое-то время, когда процесс создания фотографии уже забылся, обнаруживаешь в снимке что-то особенное, смотришь на него другими глазами.
Листая фотоальбом, прокурор республики о каждой своей работе рассказывает с большим удовольствием. У каждого снимка — своя история.
— Кафиль Фахразеевич, чем вас привлекает фотография?
— Фоторемесло интересно и привлекательно тем, что глаз фотографа отмечает то, что не видят другие. Человек прошел мимо, не заметил, а ты выделяешь в совершенно незатейливом пейзаже нечто красивое. И когда изображение становится фотографией, обращаешь на эту 
красоту внимание людей. Вот в качестве примера моя фотография «Солнечные лучи». Как-то мы с моим бывшим шефом остановились в гостинице «Лесная» в Набережных Челнах. По привычке я всегда вожу с собой фотоаппарат. Утром было время до завтрака. Я вышел на улицу и вижу такую картину: кругом растут сосны, сквозь них пробиваются первые лучи солнца, а на земле огромная лужа от прошедшего дождя. И сосны, отражаясь в этой луже, как бы дважды повторяются. Красиво! Пока солнце не изменило свой ракурс, я быстро начал фотографировать. Мой шеф тоже увлекался фотографией. Когда он вышел, то удивился, что я снимаю обычную лужу. Тогда я ему ответил давно услышанной фразой: «двое смотрят вниз, и один видит грязную лужу, а другой — звезды, отражающиеся в ней». Помню, обиделся он тогда на меня, и целый день со мной не разговаривал.
— Часто бывает так, что увлечение рождается в детские годы. Когда вы впервые взяли в руки фотокамеру?
— Я рос в многодетной семье. А поскольку фотография в то время была делом дорогим, фотоаппарата в нашей семье не было. Да и в школе фотокружка не было. В школьные годы я мечтал о журналистской карьере, с 8 класса сотрудничал с молодежными изданиями. Для поступления в вуз мне необходим был двухгодичный стаж. Когда я обратился в районную газету, оказалось, что в редакции имеется только одна вакансия — фотокорреспондента. А я в жизни не снимал, ни одной фотографии не сделал. Пришлось учиться. Мне вручили фотоаппарат «Зенит 3М» и бухгалтер строго-настрого предупредил, что из трех кадров один должен быть опубликован в газете.
— Технике фотографии вы учились самостоятельно?
— У одноклассницы я взял книжку «25 уроков фотографии». Книгу что называется «замылил», до сих пор она у меня. Так получилось, что после окончания школы мы разъехались, и одноклассницу я с того времени не видел. А в этом году 40 лет как я окончил школу. Получается, что и первому снимку моему 40 лет. Конечно, первые фотографии были далеки от профессиональных. И сложности возникали: нужно было приноровиться, установить соответствующую резкость, выдержку, расстояние. Но сотрудники редакции отмечали интересную композицию и хорошее построение моих снимков. В этом, я думаю, заслуга нашей школьной преподавательницы по рисованию Марии Михайловны Шергиной. Все мои одноклассники вспоминают ее уроки с большой теплотой. Она увлекательно рассказывала нам о картинах, о художниках, проводила различные конкурсы. Мы, ученики средней сельской школы, знали содержание Третьяковской галереи и Эрмитажа не хуже, чем москвичи и ленинградцы. Она воспитала в нас художественное чутье. Можете себе представить — из нашего класса вышло 4 профессиональных художника, а один мой одноклассник сейчас директор районной школы искусств.
В фотоальбоме Кафиля Амирова родным местам посвящена целая серия фотографий. Спуск в село. Подъем со школьной горы. Вид на дорогу, ведущую в районный центр. Успенский лог. Шахтерский лог, на месте которого до 40-х годов работала шахта бурого угля.
Кафиль Амиров:
— Наше село в 1967 году расформировали, и оно ушло под воды Нижнекамской ГЭС. Гора, на которой стояла школа — место традиционных встреч одноклассников. Каждую первую субботу июля сюда съезжаются люди со всех сторон. И в этом году мы встретимся на школьной горе.
В редакции газеты Кафиль Амиров постепенно вырабатывал свой стиль, накапливал опыт. Работать было интересно.
— К нам приезжали профессиональные фотохудожники из крупных газет. Я смотрел, как они работают, какой выбирают ракурс, как строят кадр. Хорошую школу дал журнал «Советское фото», который выписывала редакция. Не обходилось и без курьезов. В нашей редакции не было своей машины, которая делала бы клише. Фотографии мы высылали в Ижевск, потом их возвращали. Я внимательно изучал как обрабатываются снимки и однажды сам попытался сделать ретушь. Это был большой фоторепортаж с детского утренника, я использовал тушь и бритву. В моем понимании это была ретушь. Однако когда через некоторое время фотографии вернулись из Ижевска, к ним была прикреплена грозная надпись: «Если не умеете ретушировать — не суйтесь!».
Влюбившись в фотографию, Кафиль Амиров мечтал стать пишущим фотокорреспондентом. Идеалом для него был спецкор «Комсомольской правды» Василий Песков. Планировал работать так же: писать о природе и иллюстрировать статьи собственными снимками. Однако жизнь сложилась так, что Кафиль Амиров стал юристом, и увлечение фотографией постепенно отошло на второй план.
Кафиль Амиров:
— Как лауреат конкурса студенческих научных работ я в числе 25 человек, получивших диплом первой степени, был награжден поездкой по стране. Разумеется, я взял с собой фотоаппарат. Снимки, сделанные тогда в Вильнюсе, Тбилиси, Киеве, Минске, я храню до сих пор. Особенно удачными получились фотографии тбилисских храмов. Потом фотографию забросил, снимки делал только по необходимости, выезжая на происшествия.
Помню, когда работал в Сармановском районе, достаточно далеко от райцентра, в посадке был обнаружен труп. Стоял промозглый, осенний день. Деревья были еще цветные, но листочки уже отсырели. И это было так красиво, что я начал фотографировать лесную опушку. А мне оперативный работник говорит: «Кафиль Фахразеевич, труп не на деревьях, труп под деревьями». Я отвечаю: «Не волнуйтесь, я и под деревьями сфотографирую». Такая вот проза жизни.
Когда родилась дочка, взял фотоаппарат, чтобы ее запечатлеть. Потом снова забросил. А вот года 4 назад к нам в прокуратуру поступили цифровые фотоаппараты. Смотрю, плохо фотографируют наши прокуроры-криминалисты, простейших снимков сделать не могут. Поскольку цифровое фото было для меня делом новым, я изучил инструкцию, сам сделал первые фотографии, затем обучил сотрудников. Так пристрастился к цифровой фотографии.
— Первые ваши снимки были сделаны фотоаппаратом «Зенит». А каким фотоаппаратом вы снимаете сейчас?
— Самым обычным, таким же, каким фотографируют наши криминалисты. Меня ужасно раздражает, когда восхищаются дорогими фотоаппаратами и пренебрежительно говорят о «мыльнице». Разве дело в фотоаппарате? Я вас уверяю, что и обычной «мыльницей» можно сделать шедевр. Как-то зимой мы с женой отдыхали в пансионате «Истра» под Москвой. Утром просыпаюсь, смотрю в окно — всюду иней. Говорю жене: «Бросай все дела, идем фотографировать, пока иней не растаял». А была у нас тогда с собой простая «мыльница». И мы ходили, сколько можно, я всю пленку исщелкал.
Потом приехали в Москву, отдали пленку на проявку. Прихожу за снимками, мне говорят: вас хотел видеть заведующий ателье. Заведующий стал расспрашивать кто автор фотографий, кем я работаю. И я, чтобы интерес ко мне пропал, назвал самую скучную, как мне кажется, профессию — бухгалтер. Выяснилось, что им очень понравились мои фотографии, и ателье хотело бы приобрести пленку. Я отказался продать пленку, даже насчет цены не поинтересовался. Теперь, спустя пять лет смотрю на эти снимки и думаю — недурно. Конечно, качество техники, имеет значение. Но суть не в том, какой фотоаппарат. Я считаю, что в искусстве главное — это человек, его глаз, его манера смотреть, его умение видеть. Техника — дело второстепенное.
— Сегодня вы предпочитаете делать снимки цифровым фотоаппаратом?
— Да. Цифровая фотография меня многим прельщает. Прежде всего, тем, что исключается режим проявки и печатания. Кроме того, цифровая фотография дает богатейшие возможности для работы над готовыми снимками. Я люблю их совершенствовать, работать над насыщением снимков, над цветовой гаммой. Фотографии требуют особого внимания, их обработка не терпит суеты. Для меня работа над фотографиями — своеобразный отдых. Окунаешься в процесс, уходишь в себя, забываешь о всех сложностях, неприятностях.
Моей внучке седьмой год. Я ее вожу с собой, приучаю к фотоделу. Показываю, как фотографировать деревья, цветы. Ей фотография очень нравится. Правда, пока не все получается. Я в компьютере завел специальный директорий, который назвал «Снимки Камили». Храню ее первые фотографии. Думаю, пройдет время, и они будут иметь семейную ценность.
— Кафиль Фахразеевич, фотоаппарат всегда у вас под рукой?
— Даже во время отпуска. Летом я люблю отдыхать, плавая на теплоходе по Волге. Знаете, есть такой анекдот. Двое стоят у картины и спорят, что изображено восход или закат. Один смело заявляет: «Это, товарищи, закат». А его спрашивают — «Откуда такая уверенность?» Он отвечает: «Я знаю художника, он раньше обеда не встает». А раз раньше обеда не просыпается, то восход нарисовать не может.
Вот и на моих фотографиях из этой серии — закаты. Потому что на пароходе я раньше обеда не вставал.
— А специально на съемки вы выезжаете?
— У меня и времени на специальные съемки нет. Меня часто спрашивают, где я нашел такой красивый пейзаж. А я ничего специально не ищу, все мои фотографии мимолетны. Когда ты целенаправленно идешь с фотоаппаратом на съемку и думаешь — вот сегодня я наделаю шедевральных снимков, может ни один не выйти. Поэтому золотое правило фотографа такое: увидел что-то интересное, бросай все, и запечатлевай. Часто так бывает, что едем в машине, а вылезать лень. Думаю, сниму на обратном пути. А по дороге назад уже солнце село, свет не тот, пейзаж совершенно не смотрится. Я придерживаюсь такого правила: понравилось — фотографируй.
Вот, к примеру, снимок с обложки моего фотоальбома получился совершенно случайно. Летним вечером мы ехали с коллегии в Нурлатах. По дороге сделали остановку, подошли к забору. Я фотографировал коллег, а потом сделал снимок в таком ракурсе.
Один из снимков я считал неудачным. Сфотографировал зимой низовую поземку. А когда стали отбирать мои фотографии на выставку в Кремль к 1000-летию Казани, то почему-то выбрали именно этот снимок. Я очень удивился. Сам я в этой фотографии ничего особенного не нахожу. А людям нравится. Говорят, что от этой зимней поземки на снимке веет холодом.
Или вот фотографии, сделанные в Камском Устье. Когда там решили выпустить книгу о районе, столкнулись с проблемой финансирования. А поскольку мой папа родом из этих мест, я предложил сделать фотографии бесплатно, но с условием, что в книге укажут мое авторство. Есть в районе болотце, называется Керосиновое. Как мне рассказали, когда-то рядом находилась керосиновая лавка, и остатки керосина постоянно туда сливались. Накануне прошел дождь, болотце было относительно полноводным, и я решил его сфотографировать. Люди на меня смотрели и не понимали, что я в этом болоте нашел. А когда снимки получились, оказалось так красиво оно смотрится. Говорю главе района: «А это ваша керосиновая лужа». А он даже место это не узнал.
В фотопейзажах мне нравится использовать технику художника Кондрата Максимова. Его картинам придают колорит световые пятна на темном фоне — например, пробивающийся луч солнца, или светлая лужайка. На мой взгляд, подобные элементы вносят в фотографию оживление.
— Случались с вами забавные истории при фотосъемке?
— Анекдотичный случай произошел со мной в Управлении внутренних дел Набережных Челнов. Там во дворе растет рябина. И такие красивые, крупные гроздья! Наверное, потому, что ягоды никто не срывает. Похоже, что даже птицы рябину облетают, территория милиции все-
таки. Я в гражданском обхожу с начальником УВД территорию. Вижу рябину, и говорю — вы пока идите, а я сделаю несколько снимков. Стою, настраиваюсь, фотографирую. И вдруг меня кто-то сзади хлопает по плечу. Оборачиваюсь — стоит мощный такой сержант, тянет на генерала. И начинает он меня отчитывать, говорит, что это секретный объект, что съемка запрещена. Я поначалу не понял, какой секретный объект, я же рябину фотографирую. А сержант объясняет, что здание УВД — секретный объект, а вы, говорит, может быть, не рябину фотографируете, а теракт готовите. Смотрю, начальник остановился, обратно возвращается. Разобрались в чем дело, выяснили кто я. Похвалите, товарищ начальник, сержанта, говорю, он проявил бдительность. Вот так я секретный объект фотографировал.
— Любимая тема ваших фоторабот — природа?
— Нет, я все люблю фотографировать. У меня очень много снимков людей, причем, я считаю, удачных. Но я не включаю эти фотографии в свои альбомы, не показываю их на выставках. Зачем? Начнется нехорошее «бурление» вокруг этого: посмотри-ка, он и с этим знаком, и тому фотографию сделал. Это лишнее. Я сфотографировал человека, сделал фотографию, отдал ему.
Вот как-то был я на юбилее у коллеги. Смотрю, дочка ее фотографирует и такие неудачные ракурсы берет. А та — красавица! Сшила платье специально, прическу сделала, чтобы произвести впечатление на окружающих. Думаю, надо запечатлеть это дело, а то, как говорится, пропадает товар зря. Попросил разрешение сделать несколько фотографий, потом их сам кадрировал, напечатал. Так лучше моих снимков не было. Один из снимков она увеличила, повесила в комнате. Гости ахают: «Какая ты красивая была 20 лет назад». А она отвечает, что снимку всего 2 года.
— Вас интересует история родного края, история Казани, вы автор книги «Казань: где эта улица, где этот дом?» Попадает столица Татарстана в объектив вашего фотоаппарата?
— Я стараюсь фотографировать в основном те места города, которые сейчас могут быть уничтожены. К примеру, меня интересуют старые дома на Космодемьянской, на Тельмана. Городские снимки я не особо демонстрирую. Думаю, фотографий с видами Казани и так достаточно. Особенно много великолепных хороших работ, сделанных большими мастерами своего дела, появилось в период празднования 1000-летия Казани. Возможно, когда все уляжется, я представлю свои фотоработы. В Казани у меня много любимых мест.
Фотоработы прокурора РТ можно увидеть на различных выставках. В настоящее время готовится выставка в национальном парке Нижняя Кама, на которой будут представлены пейзажные фотографии Кафиля Амирова.
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: